Простакова:

Пока он отдыхает, друг мой, ты хоть для виду поучись, чтоб дошло до ушей его, как ты трудишься.

Митрофан:

Ну! А там что?

Простакова:

А там и женишься.

Митрофан:

Слушай, матушка, я же потешу. Поучусь; только чтобы это был последний раз и чтоб сегодня же быть сговору!

Простакова:

Придет час воли божией!

Митрофан:

Час моей воли пришел! Не хочу учиться хочу жениться. Ты ж меня взманила, пеняй на себя. Вот я сел.

Цыфиркин очинивает грифель.

Простакова:

А я тут же присяду. Кошелек повяжу для тебя, друг мой! Софьюшкины денежки было бы куда класть.

Митрофан:

Ну! Давай доску, гарнизонная крыса! Задавай, что писать.

Цыфиркин:

Ваше благородие, завсегда без дела лаяться изволите.

Простакова:

Ах, господи боже мой!

Уж робенок не смей и избранить Пафнутьича! Уж и разгневался!

Цыфиркин:

За что разгневаться, ваше

Благородие! У нас российская пословица: собака лает, ветер носит.

Митрофан:

Задавай же зады, поворачивайся!

Цыфиркин:

Всё зады, Ваше благородие, Вить с задами – то век назади останесся.

Простакова:

Не твое дело, Пафнутьич. Мне очень мило, что Митрофанушка вперед шагать не любит. С его умом, да залететь далеко, да и боже избави!

Цыфиркин:

Задача. Изволил ты, на приклад, идти по дороге со мною. Ну, хоть возьмем с собой Сидорыча. Нашли мы трое…

Митрофан: (пишет).

Трое.

Цыфиркин:

На дороге, на приклад же ,триста рублев.

Митрофан: (пишет).

Триста.

Цыфиркин:

Дошло дело до дележа. Смекни – тко, по чему на брата?

Митрофан: (вычисляя, шепчет).

Единожды три – три. Единожды ноль – ноль. Единожды ноль – ноль.

Простакова:

Что, что до дележа?

Митрофан:

Вишь, триста рублев, что нашли, троим разделить.

Простакова:

Врет он, друг мой сердечный! Нашел деньги, ни с кем не делись. Все себе возьми, Митрофанушка. Не учись этой дурацкой науке.

Митрофан:

Слышь, Пафнутьич, задавай другую.

Цыфиркин:

Пиши, ваше благородие. За ученье жалуете мне в год десять рублев.

Митрофан:

Десять.

Цыфиркин:

Теперь, правда, не за что, а кабы ты, барин, что-нибудь у меня перенял, не грех бы тогда было и еще прибавить десять.

Митрофан: (пишет).

Ну - ну, десять.

Цыфиркин: Сколько ж бы на год?

Митрофан: ( вычисляя, шепчет).

Нуль да нуль – нуль. Один да один … (Задумался.)

Простакова:

Не трудись по – пустому, друг мой! Гроша не прибавлю; да и не за что. Наука не такая. Лишь тебе мученье, а всё, вижу, пустота. Денег нет – что считать? Деньги есть – сочтем и без Пафнутьича хорошохонько.



Команда "Секунда"

А. П. Чехов «Накануне поста» .

Пелагея Ивановна:

Павел Васильевич! А Павел Васильевич! Ты бы пошел, позанимался со Степкой, а то он сидит над книгой и плачет.

Автор:

Павел Васильевич поднимается, крестит зевающий рот и говорит мягко:

Павел Васильевич:

Сейчас, Душенька.

Автор:

Тишина… Слышно, как за обоями бегают мыши. Надев сапоги и халат, Павел Васильевич, помятый и хмурый спросонья, идет из спальни в столовую; при его появлении кошка, которая обнюхивала на окне рыбное заливное, прыгает на пол и прячется под шкаф.

ПавелВасильевич:

Просили тебя нюхать! (сердится П.В., накрывая рыбу газетой). Свинья ты после этого, а не кошка!

Автор:

Из столовой дверь ведет в детскую. Тут за столом, покрытым пятнами и глубокими царапинами, сидит Стёпа, гимназист второго класса, с капризными глазами. Приподняв колени почти до подбородка и, обхватив их руками, он качается, как китайский болванчик, и сердито глядит в задачник.

Павел Васильевич:

Учишься? (спрашивает П. В. , подсаживаясь к столу и зевая)

Так, братец ты мой…. Погуляли, поспали, блинов покушали, а завтра сухоядение, покаяние и на работу пожалуйте. Всякий период времени имеет свой предел. Что это у тебя глаза заплаканные? Зубренция одолела?

Знать, после блинов противно науками питаться? То - то, вот оно и есть.

Пелагея Ивановна:

Да ты что там над ребенком смеешься?

(кричит из другой комнаты Пелагея Ивановна). Чем смеяться, показал бы лучше! Ведь он завтра опять единицу получит, горе мое!

Павел Васильевич:

Ты чего не понимаешь? (спрашивает П. В. У Стёпы).

Стёпа: Да вот… деление дробей! (сердито отвечает тот). Деление дроби на дробь.

Павел Васильевич:

Гм, чудак! Что же тут понимать? Тут и понимать нечего. Отзубри правило. Вот и всё. Чтобы разделить дробь на дробь, то для этой цели нужно числителя первой дроби помножить на знаменателя второй и это будет числителем частного…

Ну – с, затем знаменатель первой дроби …

Степа:

Я это и без вас знаю! (перебивает его Стёпа, сбивая щелчком со стола ореховую скорлупу). Вы покажите мне доказательство.

Павел Васильевич:

Доказательство? Хорошо. Давай карандаш. Слушай. Положим, нам нужно семь восьмых разделить на две пятых. Так-с, механика тут в том, братец ты мой, что требуется эти дроби разделить друг на дружку. Самовар поставили?

Степа:

Не знаю.

Павел Васильевич:

Пора уж чай пить… Восьмой час… Ну – с, теперь слушай. Будем так рассуждать. Положим нам нужно разделить семь восьмых не на две пятых, а на два, то есть только на числителя. Делим. Что же получается?

Степа:

Семь шестнадцатых.

Павел Васильевич:

Так, молодец! Ну – с, штукенция в том, братец ты мой, что мы…что стало быть если мы делим на два, то…

Постой, я сам запутался. Помню, у нас в гимназии учителем арифметики был Сигизмунд Убраныч, из поляков. Так тот, бывало, каждый урок путался.

Начнёт теорему доказывать, спутается и побагровеет весь и по классу забегает, точно его шилом кто – нибудь в спину, потом раз пять высморкается и начнёт плакать. Но мы, знаешь, великодушные были, делаем вид, что не замечаем. «Что с вами, Сигизмунд Убраныч, - спрашиваем, - у вас зубы болят?»

И скажи, пожалуйста, весь класс из разбойников и сорви - голов состоял, но, понимаешь ты, великодушны были. Таких маленьких, как ты, в моё время не было, а все верзилы, один другого выше. К примеру сказать, у нас в третьем классе был Мамахин: господи, что за дубина! Понимаешь ты, дылда в сажень ростом, идет – пол дрожит, хватит кулачищем по спине – дух вон! Не то, что мы, даже учителя его боялись. Так вот, Мамахин, бывало…

Автор:

За дверью слышатся шаги П.И..

П. В. мигает на дверь и шепчет:

Павел Васильевич:

Мать идет…. Давай заниматься. Ну, так вот, братец ты мой, эту дробь помножим на эту. Ну – с, а для этого нужно дроби пом…

Пелагея Ивановна:

Идите чай пить!